У бедности женское лицо. Как патриархат загнал казахстанок в зависимость и нищету

Александр Григорянц Корреспондент

Фото сгенерировано в ChatGPT

Женщины в Казахстане — самая незащищённая часть населения, хотя не все с этим согласны. По патриархальным установкам мужчины — добытчики и кормильцы, а женщины живут под их защитой.

Краткий пересказ текста от Tengri AI Этот текст сгенерирован ИИ

Женщины в Казахстане составляют более 60% бедного населения, несмотря на снижение общего уровня бедности с 50% до 4,5% с 2001 года.
1,68 миллиона женщин трудоспособного возраста не работают, и более миллиона женщин в Казахстане безработные, что делает их экономически зависимыми от мужчин или государства.
Женщины чаще работают в низкооплачиваемых секторах, таких как образование и здравоохранение, и зарабатывают на 25,7% меньше мужчин в среднем.
Политика и доступ к ресурсам остаются преимущественно мужскими сферами, с низким представительством женщин в правительстве и крупных бизнесах.
Несмотря на более высокий уровень образования среди женщин, их реальный доход и карьерные возможности ограничены.
Домашние обязанности, такие как уход за детьми и пожилыми, непропорционально ложатся на женщин, что усиливает гендерное неравенство.
Эксперты подчеркивают необходимость комплексного подхода к решению проблемы женской бедности, включая реформы в оплате труда и поддержку женского предпринимательства.

Но статистические данные рисуют совсем другую картину: женщины в Казахстане массово исключены из многих областей экономической жизни, зарабатывают меньше мужчин, несут на себе бремя заботы о семье и нередко становятся жертвами бытового насилия. Редакция Tengrinews.kz рассказывает о феномене феминизации бедности в Казахстане. О том, как миллионы женщин оказываются за чертой нищеты и почему ситуация не меняется десятилетиями, — в этой статье.

"Больше 60 процентов бедных в Казахстане — женщины"

По последним данным Бюро национальной статистики Казахстана, бедными у нас в стране считаются 4,5 процента от всего населения: 924 365 казахстанцев, или 160 359 семей, имеют доход ниже 52 507 тенге. Эта сумма — официальный прожиточный минимум по состоянию на 2025 год.

Если рассмотреть эту статистику в деталях, выяснится несколько интересных фактов.

В селах бедных людей гораздо больше, чем в городах.
В городской местности проживает 435 134 казахстанца с доходами ниже прожиточного минимума, а в селах — 489 231, на 54 тысячи человек больше.
Самая тяжелая ситуация в Туркестанской области — 175 276 человек бедного населения.

А теперь мы подходим к главному. Большая часть бедного населения — женщины. Об этом говорит не только статистика, но и исследователи, изучающие гендерные вопросы. Так, докторантка по политологии в Университете Джона Хопкинса Лейла Зулейха отмечает, что женская бедность — распространенное явление не только для Казахстана, но и для многих других стран мира.

"Больше 60 процентов бедных в Казахстане — это женщины. Уровень бедности среди женщин гораздо выше, чем у мужчин. Это довольно распространенный показатель. Национальная статистика у нас ведется с 2001 года. Если судить по ней, то уровень бедности, разумеется, сильно упал: с 50 процентов до 4,5 процента. Динамика позитивная, но видны явные гендерные различия", — отмечает исследовательница.

По ее словам, главная причина феминизации бедности — патриархат и вытекающие из него социальные установки: мужчина — "кормилец", женщина — "хранительница очага". Хотя на деле эта модель себя изжила и приводит к росту числа женщин, живущих за гранью бедности.

"Главная причина — патриархальные установки, которые до сих пор определяют социально-экономические роли. Государство и государственные институты придерживаются модели, где не учитывается неоплачиваемая работа женщин. Уход за детьми, пожилыми или больными в семье ложится в основном на женщин. Эти часы выпадают из оплачиваемого труда, и женщины объективно оказываются в более уязвимом положении", — говорит Зулейха.

Это мнение разделяет и Асель Изекенова, PhD, ассоциированный профессор Университета международного бизнеса имени Кенжегали Сагадиева. При этом она уточняет, что казахстанские данные по бедности не разбиты по полу, но косвенно риск у женщин выше из-за разрыва в оплате труда, более низкой экономической активности и большей нагрузки по неоплачиваемому уходу. Это подтверждается и международными данными.

"По данным Всемирного банка в 2024 году экономическая активность у женщин составила 66 процентов против 76 процентов у мужчин. Сайт Глобальной экономики, в свою очередь, приводит, что безработица среди женщин составляет 5,5 процентов и 4,4 процента у мужчин. Это структурно повышает вероятность женской уязвимости к бедности, особенно в неполных и многодетных семьях и в сельской местности", — отмечает Изекенова.

Эксперт отмечает как дополнительный фактор риска более короткую продолжительность экономической активности на протяжении жизни: женщины прерывают трудовую карьеру из-за беременности, родов и ухода за детьми, что сокращает пенсионные накопления и общий жизненный доход. Таким образом, в долгосрочной перспективе бедность действительно носит женское лицо.

Фото: depositphotos.com

Больше миллиона женщин — безработные

Начнём с самого очевидного. Согласно таблице "Основные индикаторы рынка труда" от Бюро нацстатистики, в Казахстане 1,68 миллиона женщин трудоспособного возраста вообще не работают. Это 37,1 процента всех женщин против 27 процентов мужчин. То есть каждая третья казахстанка сидит дома не потому, что так захотела, а потому что у неё нет возможности найти работу или совместить её с семейными обязанностями.

Еще цифры:

Из 9,4 миллиона трудоспособных казахстанцев женщин чуть меньше — 4,5 миллиона против 4,9 миллиона мужчин. Но работают они заметно реже: только 59 процентов женщин имеют работу против 70 процентов мужчин. Разрыв — 11 процентных пунктов. А это значит, что почти половина женщин в стране экономически зависима от мужчин или государства.
Ещё тревожнее выглядит статистика по никогда не работавшим: 81 852 женщины против 58 078 мужчин. И это не личный выбор, а результат системы, где девочек с детства готовят к роли домохозяек, а не профессионалов.
Разница заметна и в уровне безработицы. Согласно отчету о ситуации на рынке труда, среди женщин он выше — 5,1 процента против 4,2 процента у мужчин. Но дело не только в цифрах, а в причинах. Так, 31 498 женщин значатся безработными, потому что ведут домашнее хозяйство. Среди мужчин таких всего 13 481 — в 2,3 раза меньше.
Похожая картина и по занятости с неполным рабочим днём. 15 321 женщина вынуждена работать неполный день из-за ухода за ребёнком или больным родственником. Среди мужчин таких всего 32. Разница в 479 раз! В декретный отпуск тоже выходят в основном женщины: 57 829 против 1 468 мужчин — в 39 раз больше.

Все эти цифры складываются в простую реальность: когда в семье рождается ребёнок или заболевает бабушка, с работы уходит женщина. Мужчина продолжает зарабатывать, а женщина становится зависимой.

"Положение женщины во многом зависит от социальной защищённости, а именно от количества детских садов и медучреждений в регионе проживания. Если в семье или сообществе нет доступа к хорошему здравоохранению, то эта обязанность ложится на женщину. Это может длиться как многие годы, так и десятилетия. По сути на женщин ложится обязательство заменять собой целый институт здравоохранения и полностью отдаваться тому, чтобы ухаживать за больными в семье", — отмечает Зулейха.

Материнство как приговор к бедности

Сильнее всего на уровень женской бедности в Казахстане влияет материнство. Особенно одиночное — и именно оно у нас распространено. Когда семья распадается или мужчина уходит, именно женщина почти всегда остаётся с детьми и несет связанные с этим расходы. В результате материнство, которое должно быть социальной ценностью, в нашей стране превращается в фактор риска бедности.

По данным статистического сборника "Женщины и мужчины Казахстана", в стране 699 416 детей живут только с матерью против 87 788 детей, которые живут только с отцом. Соотношение восемь к одному. То есть развод или смерть супруга в восемь раз чаще оставляет детей с матерью, чем с отцом.

Другой сборник под названием "Домашние хозяйства Республики Казахстан" показывает, что женщины возглавляют 61,7 процента всех домохозяйств против 38,3 процента мужчин. Но парадокс в том, что среди бедных домохозяйств в 54,6 процентов случаев их возглавляют мужчины, а среди самых богатых — 62,8 процента — женщины. То есть среди наиболее обеспеченных домохозяйств чаще в качестве главы семьи указывается женщина.

Но на самом деле часто женщины лишь формально числятся главами семьи, но реально не контролируют финансы. Или же они становятся главами семьи только тогда, когда мужчины уходят, оставляя их с детьми, нередко без средств к существованию. Тогда женщины зачастую действительно лучше управляют семейными финансами.

Что касается официально работающих, у них остаётся ещё одна рабочая "смена" — неоплачиваемый домашний труд, что подробно отражено в анализе "Женщины и мужчины Казахстана".

В среднем женщины тратят на домашние дела 3 часа 37 минут в день, мужчины — всего 1 час 9 минут. То есть женщины работают дома в 3,1 раза больше.
На уход за детьми и родственниками женщины тратят от 38 до 50 минут в день, мужчины — от 16 до 19 минут. В 2,5 раза меньше.

В итоге получается, что женщина после восьмичасового рабочего дня приходит домой и работает ещё почти четыре часа бесплатно. Мужчина — всего чуть больше часа. У женщин рабочий день длится двенадцать часов, у мужчин — девять.

Это домашнее неравенство ярко подсветил коронавирус. По словам Изекеновой, во время пандемии женщины, работающие в сервисных отраслях, чаще сталкивались с потерей доходов. В рамках грантового проекта "Влияние пандемии COVID-19 и ограничительных мероприятий на образ жизни и доступ к услугам здравоохранения в Казахстане 2021-2023 гг." было выявлено, что 74 процента среди потерявших доход вследствие пандемии составляли именно женщины.

"Одновременно выросла нагрузка по уходу в домохозяйствах, а в ряде периодов фиксировалось увеличение обращений по поводу насилия. Согласно наблюдениям ООН-женщины и ПРООН в Казахстане, это привело к росту экономической уязвимости женщин, особенно тех, у кого есть дети, и повысило риск "отката" в участии на рынке труда и уровне доходов", — отметила исследовательница.

Зулейха, в свою очередь, рассказала, что гендерное неравенство в период локдауна наблюдалось даже в научном сообществе. В тот период резко сократилось число публикаций, сделанных женщинами-исследовательницами. Позже выяснилось, что причина банальна: из-за закрытых школ и детсадов неоплачиваемый домашний труд полностью лёг на их плечи, лишив их времени на научную работу.

"Пандемия повлияла на занятость женщин и возможность заниматься оплачиваемым трудом. Из-за того, что детские сады и школы были закрыты, большая часть труда по заботе о детях и других членах семьи легла именно на женщин. В научной среде было исследование, которое показало, что во время пандемии женщины стали публиковаться намного реже, чем мужчины. Это говорит о том, что из-за изменения условий женщины не могли работать столько же, сколько мужчины. Культурные установки у нас такие, что женщина должна выполнять эту неоплачиваемую работу по дому, но из-за этого они не могут хорошо зарабатывать", — говорит докторантка.

Изображение сгенерировано при помощи нейросети Midjourney

Мужчина зарабатывает, женщина обслуживает

Ещё одна причина женской бедности в Казахстане — это почти полное исключение женщин из самых прибыльных профессий. Добыча полезных ископаемых, строительство, IT и наука — ключевые отрасли экономики, где крутятся большие деньги, и именно туда дорога женщинам чаще всего закрыта. Это отражают те же "Основные индикаторы рынка труда" от Бюро нацстатистики.

Горнодобывающая промышленность — одна из самых доходных сфер страны. Мужчины здесь зарабатывают в среднем 561 689 тенге в месяц, женщины — 408 679. Но дело не только в разнице в зарплатах. Проблема в том, что из 296 547 работников отрасли женщин всего 52 163 — менее 18 процентов. Четыре из пяти самых высокооплачиваемых рабочих мест в добыче полезных ископаемых достаются мужчинам.

Строительство — ещё одна мужская сфера. Здесь трудятся 513 688 мужчин против всего 124 598 женщин. Женщины составляют меньше 20 процентов от всех строителей, хотя отрасль — одна из самых быстрорастущих в экономике.

IT-сектор, который считается будущим экономики, тоже традиционно мужской. Из 81 590 айтишников женщин только 22 958 — меньше 30 процентов. И это при том, что женщины составляют 53 процента всех студентов университетов, согласно данным сборника "Женщины и мужчины Казахстана". Но до реальной работы в своей профессиональной сфере доходят далеко не все.

Наука и техника как профессиональная сфера также остаётся мужской территорией: 238 924 мужчины против 86 887 женщин, то есть женщин здесь всего 27 процентов. Абсурдность ситуации в том, что женщины составляют 53,6 процента всех исследователей в стране и имеют больше учёных степеней, но доступ к высокотехнологичным и высокооплачиваемым профессиям им закрыт. Это отражает тот же статистический сборник "Женщины и мужчины Казахстана".

Где казахстанки работают чаще всего

А теперь посмотрим, где казахстанки работают чаще всего. Вот, что нам говорит об этом официальная казахстанская статистика.

Образование: 874 119 женщин против 347 900 мужчин. Женщины составляют 71,5 процента всех учителей и педагогов.

Здравоохранение: 426 903 женщины против 168 277 мужчин — это 71,7 процента всех медиков. Среди среднего медперсонала женщин ещё больше — 78,6 процента (206 883 против 56 256 мужчин).

Сервис и уход: самые показательные цифры. Здесь женщины составляют 85 процентов от всех работников: 81 078 против 14 267 мужчин.

Уборка и клининг: 79,4 процента женщин (188 070 против 48 794 мужчин).

Продажи: 68 процентов женщин (425 134 против 199 773 мужчин).

Получается простая схема: мужчины добывают нефть и строят дома, женщины учат детей и убирают офисы. Мужчины зарабатывают, женщины дополнительно обслуживают. И зарплаты при этом чаще всего разные.

Даже там, где женщин большинство, они всё равно получают меньше. В финансовой сфере женщины составляют 64,5 процента работников (128 387 против 70 766 мужчин), но их зарплата в среднем 375 954 тенге против 499 558 у мужчин — на 123 604 тенге меньше. Это почти 25 процентов разницы.

При этом, гендерная статистика от Бюро нацстатистики показывает, что средняя зарплата у мужчин в Казахстане — 418 788 тенге, а у женщин — 311 217 тенге. Разница — 107 571 тенге в месяц, или почти 1,3 миллиона тенге в год. Женский труд официально стоит на 25,7 процента дешевле мужского.

"В отличие от первых лет независимости, сейчас, в последние годы, есть более менее сегрегированные данные по женщинам и мужчинам. Они показывают, что разница в оплате труда между мужчинами и женщинами — 25 процентов. Но это усреднённые данные, и они меняются от сектора к сектору. Например, в нефтяном секторе, который у нас в стране является высокодоходным, разница становится еще больше", — упоминает наша собеседница.

Изображение сгенерировано при помощи нейросети Midjourney

Политика, бизнес и земля — мужчинам

Кроме того, что в профессиональной сфере женщины застряли в "низкодоходной зоне", политика, ресурсы и крупный бизнес — почти полностью мужская территория. Это подтверждает гендерная статистика Бюро нацстатистики Казахстана, а также статистический сборник "Женщины и мужчины Казахстана".

В правительстве женщины составляют всего 14,3 процента — 3 министра из 21. В парламенте их меньше 21 процента. В армии на руководящих должностях женщин всего 3,7 процента, в полиции — 15,4 процента. Даже в сфере социальной защиты, которая по логике должна быть женской, мужчин больше: 317 181 против 189 755 женщин.

"Основные индикаторы рынка труда", показывают, что руководители производства — 119 854 мужчины против 53 852 женщин. То есть только 31 процент производственных руководителей — женщины. Среди корпоративных лидеров ситуация чуть лучше: 45,8 процента. Получается, что женщины могут работать учителями и медсестрами, но управлять заводами и принимать решения в политике их допускают редко.

"В политике тоже всё зависит от уровня, — отмечает Лейла Зулейха, докторантка политологии в Университете Джона Хопкинса. — На районных или городских уровнях женщин больше, особенно в социальной сфере. Но чем выше уровень власти, тем сильнее разрыв. В военной сфере, во внутренней и внешней безопасности работают почти исключительно мужчины. Хотя Казахстан обязался по международным конвенциям довести представленность женщин в политике до 30 процентов, до этого показателя мы так и не дошли".

Но политика — лишь верхушка айсберга. Настоящая беда — в доступе к ресурсам. Вот, что нам об этом говорит гендерная статистика от Бюро нацстатистики. Вадение землёй: мужчины — 7,31 процента, женщины — всего 1,63 процента. И что особенно тревожно: доля женщин-землевладелиц не растёт, а падает с 4,12 процента в 2012 году. То есть женщины не просто меньше владеют землёй, они теряют то, что имели.

"Основные индикаторы рынка труда" в свою очередь показывают, что индивидуальных предпринимателей среди женщин — почти половина, 44,9 процента. Но владельцев бизнеса из них только 36 процентов. И чем крупнее бизнес, тем меньше женщин: в малом — 28,8 процента, в среднем — 34,6 процента, в крупном — всего 18,4 процента.

"Что касается доступа к ресурсам, здесь всё взаимосвязано, — объясняет Лейла Зулейха. — Чтобы получить кредит, нужно имущество, которое можно заложить. Но у женщин меньше собственности и ниже доходы, поэтому банки чаще им отказывают. Похожая ситуация и с наследством: имущество чаще переходит мужчинам, а женщины оказываются отрезанными от финансовой базы".

В итоге складывается замкнутый круг: женщины чаще исключены из политики и бизнеса, у них меньше собственности и доходов, а значит, меньше возможностей развивать проекты и получать кредиты. И наоборот, мужчины укрепляют позиции, передавая ресурсы друг другу.

Образованные, но бедные

Самый болезненный парадокс казахстанского общества — это образованные, но бедные женщины. Статистический сборник "Женщины и мужчины Казахстана" показывает, что в стране 21,6 процента женщин имеют высшее образование против 17,8 процента мужчин. В университетах девушки составляют 53 процента студентов, 57,5 процента магистрантов и 62,2 процента докторантов.

Женщины составляют 53,6 процента всех исследователей в стране. Среди них больше докторов наук (2 607 против 2 359 мужчин) и кандидатов наук (8 885 против 7 930). Но при этом 79 процентов ректоров и руководителей вузов — мужчины. Женщины производят знания, а управляют ими мужчины. Они учатся лучше, но зарабатывают меньше.

Бедность и женское здоровье

К этому добавляется ещё один скрытый фактор бедности — здоровье. По данным сборника "Женщины и мужчины Казахстана", за последние четыре года, заболевания мочеполовой системы поражают 851 тысячу женщин против 265 тысяч мужчин — в 3,2 раза больше. Рак молочной железы диагностирован у 5 505 женщин. Подростковая беременность — 5 094 случая родов среди девочек 15—18 лет.

Все эти проблемы влекут не только медицинские риски, но и прямые экономические потери: дополнительные расходы на лечение, больничные, потерю трудоспособности. А 53 223 случая домашнего насилия, отраженные в том же сборнике — это не просто социальная, а и экономическая катастрофа, потому что женщинам приходится тратить деньги на защиту, смену жилья, лечение и психологическую помощь.

"Важно понимать, в каком состоянии находятся сами женщины, — подчёркивает Лейла Зулейха. — Если женщина страдает от хронических заболеваний, инвалидности или находится в насильственных отношениях, её риск столкнуться с бедностью резко возрастает. Насилие ухудшает здоровье, лишает социальных контактов и делает женщину гораздо более уязвимой".

Таким образом, бедность женщин — это не только про низкие зарплаты и отсутствие доступа к ресурсам. Это ещё и про социальную незащищённость, про здоровье, которое становится дополнительным "налогом на женственность", и про насилие, которое толкает женщин в нищету.

Против женщин

О чем в итоге говорят все эти цифры: в Казахстане существует дискриминация женщин, которая делает их самой уязвимой частью общества. Это не природная данность, не традиция и не выбор. Это результат экономической политики, которая исключает женщин из высокооплачиваемых секторов и загоняет их в низкооплачиваемые сферы услуг.

1,68 миллиона женщин не работают вообще. Те, кто работает, получают на четверть меньше мужчин. Самые доходные профессии остаются мужскими. Женщины несут двойную нагрузку — работают на работе и дома. Материнство превращается в экономическое наказание.

Каждая восьмая мать в Казахстане воспитывает детей одна. Каждая третья женщина трудоспособного возраста не имеет собственного дохода. .

При этом патриархальная идеология внушает нам, что женщины защищены и обеспечены мужчинами. Статистика показывает обратное.

"Уязвимость складывается из трёх факторов: экономических — женский разрыв в оплате труда и более высокий риск безработицы; секторной сегрегации — концентрации женщин в менее оплачиваемых видах деятельности и в неформальной занятости; социальной — диспропорциональной "второй смены" (уход за детьми и пожилыми), ограничивающей часы занятости и карьерный рост. Женщины оказываются в ситуации "двойной дискриминации": ограниченный доступ к высокооплачиваемым профессиям плюс непропорциональная нагрузка по уходу. Патриархальные ожидания "главного кормильца" и "женской работы" закрепляют эти различия", — считает Асель Изекенова.

Феминизация бедности в Казахстане — это не модный термин из учебника социологии. Это реальность тысяч казахстанок, которых система сделала экономически зависимыми и уязвимыми. При этом рост числа бедных женщин связан не только с экономическими и финансовыми факторами, но и с социальной защищённостью. Чем слабее институты, поддерживающие семью и женщин, тем выше риск того, что у бедности будет "женское лицо".

Изображение сгенерировано ИИ

Равенство могло бы улучшить экономику

Несмотря на сложившуюся картину, государству на самом деле невыгодна женская бедность. Как отмечает Ranking.kz, гендерный разрыв оказывает колоссальное влияние на экономику. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (OECD), страны, где соблюдаются принципы гендерного равенства, демонстрируют более стабильный экономический рост, увеличение производительности труда и улучшение социальной сплочённости.

Также издание пишет, что согласно оценкам McKinsey Global Institute, ликвидация гендерного разрыва в трудовой деятельности могла бы добавить мировому ВВП до 12 триллионов долларов. Бизнес, построенный с учётом гендерного баланса, на 21 процент чаще превосходит конкурентов по показателям прибыльности. И это лишь небольшая часть данных, демонстрирующих, насколько выгодно поддерживать женщин экономически и социально. Это подтверждают и эксперты.

"Международные оценки показывают, что повышение женской занятости и сокращение разрыва в оплате повышают производительность и ВВП. Для Казахстана это особенно важно из-за демографии и задач диверсификации. Вовлечение женщин в высокопроизводительные сектора, предпринимательство и STEM ускоряет рост и расширяет налоговую базу. Индекс гендерного разрыва (WEF) прямо увязывает прогресс в экономическом участии и политическом представительстве женщин с конкурентоспособностью", — отмечает Изекенова.

"Если поддерживать женщин, экономика страны однозначно вырастет. Тут действует прямая корреляция: если у женщин увеличивается доступ к ресурсам, то благосостояние населения и экономики улучшается", — говорит Зулейха.

Что делается для поддержки женщин в Казахстане

В Казахстане все программы поддержки женщин реализуются за счет государственного бюджета по рекомендациям ООН через Комитет по делам женщин, который помогает правительству мониторить и внедрять изменения в политику, направленную на повышение качества жизни женщин

Например, в текущем году власти обновили правила назначения адресной социальной помощи с учетом доходов и расходов заявителей для более точечной помощи нуждающимся семьям, включая женщин в сложных жизненных ситуациях. Комплексная социальная защита охватывает малообеспеченные семьи, семьи с детьми, с применением адресной помощи и льгот

Как отмечает Ranking.kz, для поддержки женщин реализуется комплекс мер: бесплатное обучение и менторство, льготное кредитование и рефинансирование займов, участие в грантовых программах и конкурсах, нетворкинг и бизнес-форумы, а также льготные жилищные программы для укрепления финансовой устойчивости.

Такие программы приносят некоторые результаты. Согласно Докладу о глобальном гендерном разрыве от Всемирного экономического форума (WEF), Казахстан – одна из немногих стран Центральной Азии, кто преодолел порог в 70 процентов по экономическому паритету. Также наша страна удерживает относительно высокий уровень гендерного равенства в образовании, но рост показателей идёт медленно.

Казахстан и мировые показатели

Казахстан входит в группу стран, где динамика гендерного равенства остается на "стадии застоя". Особенно это касается участия женщин в политике.

Это же демонстрирует и Индекс гендерных социальных норм ПРООН. По данным исследования, в 2020 году 96 процентов населения Казахстана имели предубеждения в отношении женщин, включая мнение, что мужчины успешнее в политике и бизнесе. В 2023 году ситуация почти не изменилась: 93 процента граждан сохраняли такие же взгляды, а более 40 процентов считали мужчин более успешными в бизнесе.

При этом прошлогодний Глобальный индекс гендерного разрыва поместил Казахстан на 76-м месте из 146 стран мира. При том что ещё годом ранее располагался на 62-м. Среди постсоветских стран наше государство опередило лишь Кыргызстан (90-е место), Азербайджан (103-е место) и Таджикистан (112-е место).

"Картина по Казахстану получается смешанная: есть Концепция семейной и гендерной политики до 2030 года, в 2024 году ужесточена ответственность за домашнее насилие, действуют программы занятости в образовании и здравоохранении. Но политическое представительство снизилось — доля женщин в Мажилисе упала с 26,9% до 19,4%. По Глобальному индексу гендерного разрыва экономическое участие оценивается в 0,71 из 1, а политическое расширение прав — всего в 0,12. Есть и позитив: зарплатный разрыв снизился с 33 процентов до 25,7 процента. Однако системные "узкие места" в политике, оплате труда и уходовой инфраструктуре сохраняются", — объясняет Изекенова.

Решение проблемы — комплексное

Эксперты подчёркивают: борьба с женской бедностью требует комплексных решений, охватывающих социальную политику, рынок труда и систему поддержки занятости.

Во-первых, в исследованиях и программах важно учитывать гендерные и возрастные различия. Такой подход должен быть встроен в социальную политику, здравоохранение и сферу труда. Кроме того, важно обновить методику измерения бедности и регулярно публиковать актуальные данные.

"Главное - понимать, что здесь невозможно принять какую-то одну меру, которая исправит все", — отмечает Зулейха.

Во-вторых, эксперты указывают на необходимость системных изменений в оплате труда. Это введение обязательных аудитов принципа "равная оплата за равный труд" в госсекторе и крупных компаниях, повышение прозрачности зарплатных вилок, а также субсидии для занятости и переквалификации женщин из уязвимых категорий: женщин 45+, матерей с маленькими детьми, жительниц сельских регионов.

Отдельное внимание должно быть уделено уходовой инфраструктуре. Масштабирование сети доступных детских садов и учреждений для долговременного ухода за больными позволит повысить женскую занятость и снизить риск бедности для семей с детьми или зависимыми членами.

"Расширение системы социальных услуг и введение оплаты или компенсации по уходовой деятельности могли бы снизить риск бедности у женщин и создать нишу для профессиональных социальных работников, что одновременно укрепило бы рынок труда и систему социальной защиты", — говорит Асель Изекенова.

Наконец, эксперты подчеркивают важность развития женского лидерства и предпринимательства. Это целевые программы для управленцев в госсекторе и госкомпаниях, поддержка женского малого и среднего бизнеса через дешёвые кредиты и гарантии, акселераторы стартапов, а также продвижение женщин в STEM и цифровые профессии. При этом меры должны учитывать региональные особенности.

"Причины бедности в нефтяных регионах отличаются от областей, где экономика базируется на сервисах или агропромышленности. Исходя из экономических реалий, важно понимать, где и как можно поддержать женщин", — подчеркивает Зулейха.

Таким образом, борьба с феминизацией бедности невозможна без комплексного подхода: от реформирования системы оплаты труда и расширения инфраструктуры ухода до поддержки женского лидерства. И всё это с учётом региональной специфики.

Женская бедность в Казахстане — это не частная история, а системная проблема, и пока страна не обеспечит женщинам равные возможности в труде, оплате и доступе к ресурсам, полноценный экономический рост невозможен.